Баку (август 1998)
Окно в прошлое (с 14 по 18 августа 1998 г.)
Сроки моего пребывания за границей все сокращаются, а интенсивность впечатлений все растет - первый раз в жизни возвращаюсь к своей первой любви, которую не видела восемь лет...
Баку за восемь лет сильно изменился. Москва тоже. Соотношение осталось. В Баку люди спокойные, неторопливые, нетолкучие, добродушные и доброжелательные. И - море, ветер, солнце, чайхана!
Въезд в город
Пока мы ехали с аэродрома, я смотрела вокруг - интересно было, что теперь висит вместо портретов Ленина и изречений Брежнева. Выяснилось, что реклама аналогична московской, только на месте, скажем, банка "Альба Альянс" - "Minaret Group". Изображения "Кока-колы" перемежаются цитатами из Алиева, выполненными в разных материалах - и на бумаге, и на камне. Написано латиницей. На улице торгуют всем, причем круглосуточно - так раньше продавали только арбузы летом, то есть продавец прямо на них спал, а теперь предлагают и кровати, и минеральную воду, и унитазы, и живых куриц.
Город
Город прокален солнцем и продут ветром. Камень домов светлый, хотя иногда потемневший от времени, и сухой. Поэтому, по сравнению с Москвой, где все влажно-склизлое и бумажки размокают в лужах, через которые надо прыгать по раздолбанному асфальту, ощущение от города - чистое и теплое. Во-первых, есть урны. Во-вторых, сухой мусор просто сдувается ветром.
Видимо, то есть очевидно, что стало меньше людей, способных говорить по-русски правильно и без акцента, но никаких проблем у нас не возникло, все отвечают как могут, подробно и вежливо. В городе много мелких лавочек и очень много аптек, чайханы и ханушки в подвалах. Новые вывески - по-азербайджански на латинице, старые - по-русски или кириллицей. Отдельный класс вывесок в которых подразумевается английский, например, на здании Совета Министров вывеска так прямо и гласит: "Cabinet of Ministers".
Вообще по всему городу, как обычно, много мужчин разного возраста, подпирающих стены домов, лениво переходящих с одного угла на другой, сидящих в чайханах, играющих в нарды во дворах. Мы зашли во двор дома на Мирза Ага Алиева, где жили дедушка с бабушкой, а потом и папа с мамой. Папа вспоминал, как этот дворик раньше выглядел. Когда мы вышли, мы увидели у соседних ворот сидящих на табуретах и беседующих мужчин в тренировочных штанах и полурасстегнутых рубашках. Папа радостно сказал: "Ой, а я их помню, они здесь всегда так сидели. Ну, если не они, значит, очень на отцов похожи".
Городской транспорт практически весь автобусный, троллейбусы стараются в гору не подниматься. Проезд стоит разные деньги в зависимости от типа, маршрута и, наверное, владельца. Я никогда не видела столько разных марок автобусов и маршруток в одном городе одновременно.
В крепости много сломали и построили офисы Лукойла и иже с ним. Но закоулки и оборванные дети остались. Везде - ковровые лавки. Причем все ковры "15 века, в район ездил, сам за триста долларов купил, теперь за пятьсот продаю". Но, даже если честно говоришь, что зашел посмотреть, а не купить, все равно будут показывать и рассказывать - восток все-таки.
Наружной рекламы немного, люди живут проще, если надо написать объявление, пишут кирпичом на стене. Например, "Карбюраторщик" - и стрелка во двор. А во дворе, естественно, все знают, где этот карбюраторщик живет. Такие объявления только кириллицей и, в основном, по-русски (или, по крайней мере, русский подразумевается). Из образчиков этого жанра: "Ремонт халаделников" и "Прием порожней стеклотары".
Мы были на кладбище, на старом "интернациональном". Еврейская часть выглядит нормально. У входа - новые мраморные дворцы, горские евреи. Самая заброшенная часть христианская. Именно заброшенная, а не порушенная. Там просто больше всего казенных крестов со стершимися табличками, видимо, совсем некому навещать. Аллея почетного захоронения функционирует - как раз во время нашего пребывания там хоронили сына Самеда Вургуна, Юсифа.
Стройка
Строят дома и мечети, ломают старое, в основном нахал-строй. Чистят старые здания, причем, если, скажем, банк занимает треть здания, то и фасад будет почищен на треть. В парке Кирова теперь нет ни Кирова, ни аттракционов, а есть мемориальное кладбище, а около входа возвели мечеть. На склоне горы турки построили четыре больших дома, а продать не могут, потому что все коренные бакинцы твердо и несколько злорадно высказывают уверенность в том, что все равно склон поползет. На Южно-Советской площади за памятником Нариманова снесли все и построили несколько новых домов, в их числе скромный 6-этажный домишко, где на каждом этаже две квартиры и где живут, например, братья Ибрагимбековы. Под площадью тоже много сломали и строят здоровый дом, который уже закрывает половину любимейшего в моей жизни вида на город сверху. Правда, бухту видно целиком, только пропал привычный полукруг огней - на бульваре почти не горят фонари. Видны факелы в Черном городе. И еще видно несколько натыканных в пейзаже, но не сливающихся с ним, стекло-бетонных офисных зданий - в крепости, у Парапета.
Наш дом на Нариманова я бы не узнала - вместо балконов все надстроили дополнительные выносные комнаты. С внутренней стороны под балконом курицы, индюки - говорят, что поселилось много еразов (армянских азербайджанцев), они люди сельские и так привыкли. От этого много мух и на заре поют петухи.
Море
Море наступило. На бульваре теперь прибой. Нижняя терраса стала уже и не стоит на сваях, а лежит непосредственно на земле. Набережная отгорожена решеткой, волны перехлестывают на асфальт и брызгаются, как всегда брызгались бакинские фонтаны. Фонтаны тоже еще живы. Эстакада с кафе "Садко" теперь не доходит до берега. А ресторан "Лепесток" облез, но жив.
Мы ездили купаться на дачу в Мардакяны. Там тоже заметно, что море наступило. В какой-то момент появились частные пляжи - люди огораживали кусок берега, чистили песок, ставили зонтики, столы, стулья, делали души и туалеты и брали деньги за вход. Жители прибрежных поселков возмутились и это отменили. Теперь вход на пляж бесплатный, то есть чистый песок - для всех, а платить надо за аренду стульев, если не хочешь сидеть на песке. Зонтики делают из камыша, из него же делают шалаши, так что можно, в принципе, жить прямо на пляже. Очень удобно! Естественно, есть шашлычная, продают семечки, кукурузу и т.д. Но есть урны и песок действительно чистый, мягкий, почти без ракушек. И море чистое и прозрачное.
Экономика
Денежная единица - манат. Так что в азербайджанском языке появилось слово "рубл" для обозначения российской валюты. По всему городу обменники, меняют манаты, доллары, марки и рубли. Манат очень стабильная валюта, ее курс к доллару практически не меняется. Тысяча манат называется "мамед" - на деньге изображен Мамед Эмин и т.д. Десять тысяч манат - ширван, нарисован дворец Ширван-шахов. Очень правильная идея, психологически один ширван легче потратить, чем десять мамедов. Один мамед - это что-то около 20 центов, до начала российского кризиса он равнялся полутора рублей.
Все цены называют в мамедах или ширванах. Ценников, как и раньше, мало. Все деньги бумажные и очень старые, ветхие и потертые, в таком состоянии я видела только, может быть, царские купюры. Ходят слухи, что будут издавать новые, с уменьшением числа нулей, что-то вроде российской деноминации.
Как все говорят, манат стабильный, потому что очень ограничено потребление. Зарплата преподавателя вуза - 25 долларов, пенсия, после большого повышения, около 13. Молодежь, работающая в частных фирмах, зарабатывает 300-500 долларов. Это считается очень хорошо, 1000 долларов - супер-зарплата. Цены на все привозное такое же, как в Москве, на московское, естественно, выше, на местное несколько ниже, но не на порядок. Привозное, как и положено, турецкое, итальянское и английское, отличается от аналогичного набора на московских рынках большей позолоченностью и блескучестью - по местным вкусам. Москвичей всегда удивляло, что в Баку кондукторами работают молодые парни. Сейчас бы они удивились еще больше - в коммерческих ларьках продавцы тоже только мужики. Около ларька обычно небольшая чайхана. И сахар, как обычно, без ограничений, и нормальный кусковой. Мы пили чай, выпили один чайник, захотели еще и подозвали хозяина. Он подошел и сказал: "Три мамеда". Мы объяснили, что хотим еще. Выпили второй и позвали хозяина расплачиваться. Он пришел: "Три мамеда". Мы честно сообщаем, что это уже второй чайник. Он говорит: "А, неважно, три мамеда".
Цена такси продолжает быть смешной на фоне московских цен. Проезд из города к нам на Нариманова дешевле, чем в Москве от меня до метро "Новогиреево". Когда у водителя спрашиваешь, сколько надо заплатить (счетчиков, естественно, нет даже в официальных такси), он, естественно, отвечает: "Сколько дашь - хорошо". Мы решили, что у входа в рай обязательно должны быть две чайханы. Дальше, в глубине, итальянское и французское кафе, китайский ресторанчик и т.д. Но чайханы у входа - обязательно, иначе это не рай.
Местная промышленность погибла. Мы долго искали келогаи (шелковые платки). Нам посоветовали идти в ЦУМ. Оказалось, что ЦУМ вообще-то уже не магазин, а, скорее, базар - у каждого прилавка свой хозяин, так что парфюмерию продают в десяти местах на одном этаже, причем по разным ценам. Келогаи нашлись в тканях, 90-ого года производства - у кого-то сохранились. Мы хотели купить три малиновых. Немолодая азербайджанка, продавщица этого отдела, сказала, что надо развернуть и посмотреть - а вдруг некачественный. Я, конечно, согласилась, и началось - она вытасивала платок, тщательно разворачивала (а он большой!), смотрела на свет и говорила: "Тут затяжка!". После чего отбрасывала его в сторону и брала следующий. Когда подходил другой покупатель, она извинялась, обслуживала его и возвращалась к моим платкам. В результате из пятнадцати мы отобрали три, а сколько удовольствия! Бакинцы говорят, что в Баку кока-кола лучше, чем в Америке - ее ведь на шолларской воде делают! На базаре продают хлеб - "тэндир чурек" (домашний) и "завод чурек" (заводской).
Политика
Алиев - главный. Абсолютно. КГБ работает. Алиева любят далеко не все, но никто не видит сколько-нибудь реальной альтернативы. Оппозиция - пыль пустыни. Общее мнение: "Алиев навел порядок! Да, конечно, живем бедно, взятки, но - порядок." В сентябре должны быть выборы президента, по поводу которых иностранные корреспонденты сказали, что, даже если выборы пройдут честно, Алиеву обеспечено не менее 80-ти процентов голосов.
Алиеву, тем не менее, нужны кандидаты от оппозиции - чтобы выборы были альтернативными. Оппозиция заявила, что демократия нарушается, и выдвинула ряд требований. Алиев все требования выполнил и сказал - теперь выдвигайте. Оппозиции деваться некуда, не терять же лицо, хотя они понимают, что их кандидат обречен, кроме этого, они, естественно, не могут договориться об одном кандидате, так что будет их три или четыре. Вообще, как мы поняли, оппозиция существует только с соизволения Гейдара. То есть, если в Баку будут какие-то беспорядки, это значит, что Алиев разрешил.
Алиев - очень скромный, он, в частности, запретил ставить себе памятники. Все пересказывают историю, которую он рассказал в беседе с журналистами: какой-то азербайджанец, бизнесмен, живущий в Риге, на свои деньги из итальянского мрамора сделал бюст Алиева и хотел его установить в Баку. Мэр города запретил. Человек дошел до Алиева, сказал, что очень его любит, что потратил большие деньги. Алиев посоветовал ему: "Ты пока его спрячь, а когда меня не станет, ты его тогда поставь - если сможешь". Зато портрет Гейдара в каждом газетном киоске, а в книжных магазинах - и на календарях, и на плакатах. Из российских политиков традиционно ненавидят Лужкова - зажимает кавказцев. Я попробовала осторожно заметить, что тоже не поклонница Лужкова, но, к сожалению, его поддерживает большинство коренного населения - известно, что, когда в Питере выгнали кавказцев с рынков, цены упали на 15-20 процентов. Собеседник тут же возмутился, стал рассказывать мне, какой труд - вырастить (особенно, видимо, ананасы и киви), а также: "А как наши на базаре торгуют! Он тебе никогда гнилого не подсунет, не обвесит!" Пришлось с грустью констатировать что, хотя в Баку это по-прежнему так, в Москве азербайджанцы уже давно все обрусели и торгуют с обманом и хамством.
Культура
Судя по рассказам, в городе функционируют театры. Причем Русская Драма ставила спектакли чуть ли не раз в неделю - иначе не выжить, осталось мало зрителей. Здание театра почищено, вокруг него - пешеходная зона. Некоторые артисты играмют и в Аздраме.
Между пассажами рынок, одновременно и художественный и блошиный. В числе художеств - матрешки и шкатулки. Несколько художников с обще-восточными видами. Вцелом - небогато. Книжные магазины существуют, но пусты. Русские книги либо пестрые лоточные (Маринина, Леонов), либо очень странный набор - похоже на то, что осталось от отъезжающих, либо просто было выброшено. Издательство "Азернешир" функционирует и по-прежнему издает книги на серой бумаге таким образом, что они сразу имеют пыльный вид.
Есть кажется два местных телевизионных канала. На них передачи и по-азербайджански, и по-русски. Принимают российские каналы, в которые иногда вставляют свою рекламу или перевод рекламы на азербайджанский - обычно получается очень неожиданно.
Говорят, что учебники на латинице есть пока только для первых четырех классов, поэтому грамотных нет (еще меньше, чем раньше). Но впрочем это, кажется, никому не мешает. Музеи все на месте и по-прежнему пустынны.
Анекдот
Лежат в холодильнике помидоры. Один говорит: "Ой как холодно!" Другой: "Смотри, говорящий помидор!"
Финал-апофеоз
"Баку - красавец город! Приятно жить и работать в таком городе." Л.И.Брежнев. Жить и работать, наверное, непросто - низкие зарплаты, взятки, болваны-начальники. А находиться - здорово!